Кверцетин и его роль как антиоксиданта, цитостатика и онкопротектора

Введение

Среднестатистический европейский житель потребляет около 30 мг кверцетина в день [1], а его биодоступность зависит от метаболической формы, в которой он присутствует в рационе. Кверцетин, получаемый из растений, представлен в основном гликозидами, усвоение которых происходит через апикальную мембрану энтероцитов.

После всасывания энтероцитами, гликозиды кверцетина подвергаются гидролизу до агликонов, далее метаболизируемых трансферазами энтероцитов в метилированные, сульфонированные и глюкорунидазные формы [2]. Продукты метаболизма кверцетина сначала транспортируются в просвет тонкого кишечника, а далее в печень, где подвергаются последующим химическим реакциям с образованием кверцетина -3-глюкуронида и кверцетина -3′-сульфата – основных форм, циркулирующих в плазме крови. Данные последних исследований по биодоступности кверцетина свидетельствуют, что при его усвоении в форме гликозидов, максимальная концентрация кверцетина в плазме крови составляет 3.5 - 5.0 моль\л^-1. В неконъюгированной форме кверцетин обладает меньшей усвояемостью, о чем свидетельствует его максимальная концентрация в плазме - 0.33 моль\л^-1. [3, 4].

Исследования роли кверцетина как антиоксиданта и онкопротектора начались несколько десятилетий назад, и их важность возрастает в связи с новыми данными в пользу того, что кверцетин эффективно подавляет канцерогенез, препятствует окислительному стрессу, влияет на пролиферацию клеток. Особое внимание уделяется роли кверцетина как проапоптотического флавоноида, обладающего специфической и избирательной активностью в отношении опухолевых клеток, не оказывая влияние при этом на клеточный цикл в здоровой ткани [5].

Двуликая молекула: кверцетин как антиоксидант и прооксидант

Сама химическая структура молекулы кверцетина обуславливает его выраженные антиоксидантные свойства. Благодаря большому количеству гидроксильных групп и конъюгированных π –орбиталей, он может выступать донором электронов или водорода, связывая таким образом H₂O₂ и окисляя супероксид-анион (анион перекиси) [6]. Таким образом, обеспечивается нейтрализация свободных радикалов, приводящая к образованию семихинон-радикала и далее H₂O₂ [7]. С H₂O₂ кверцетин вступает в реакцию в присутствии пероксидаз, таким образом, снижая одновременно и концентрацию перекиси водорода и препятствуя повреждению ею клеток. Однако следует отметить, что в результате этого химического «антиоксидантного» каскада происходит образование потенциально вредных для организма продуктов окисления. Так, первым звеном в цепочке окислительной реакции является образование промежуточного продукта - семихинон-радикала, который является нестабильным, характеризуется быстрым вступлением в реакции окисления, а следовательно, приводит к образованию другого хинона (кверцетин-хинона) [8]. Этот хинон может вступать в сложные органические реакции с белками, липидами и ДНК, играя ключевую роль в повреждении ДНК\ протеинов, а также в перекисном окислении липидов. На уровне ДНК кверцетин-хинон является медиатором разрывов цепей ДНК и катализатором окисления 2′-деоксигуанозина с формированием впоследствии 8-гидрокси -2′-деоксигуанозина [9].

С биохимической точки зрения кверцетин-хинон представляет собой крайне интересный «субстрат» цепочки окислительных реакций продуктов метаболизма кверцетина. Он легко вступает в реакции окисления с тиолами, формируя относительно стабильные соединения (6-глютатионила-кверцетин (6-GSQ) и 8-глютатионила-кверцетин (8-GSQ) [10]. Отмечалось также формирование 2- глютатионила-кверцетина (2′-GSQ) в фибробластах дермы [11]. При всей стабильности данных соединений, в присутствии высоких концентраций глутатиона, они могут снова диссоциировать на тиолы и кверцетин и повторно вступать в реакции окисления. Видимо, эта способность к диссоциации\ повторному окислению является защитным механизмом от токсичности кверцетин-хинона. При низких же концентрациях глутатиона, соединения глютатионил-кверцетина снова реагируют с тиолами (дальнейшее окисление), что, безусловно, приводит к повреждению клеток [11, 12].

Интересно, что при долгом воздействии кверцетина на клетки и его высокой концентрации отмечается снижение уровня глутатиона – соответственно, прооксидантный эффект кверцетина становится более выраженным, нежели антиоксидантный, приводя к существенному повреждению клеток [13, 14]. Чем выше уровень глутатиона, тем быстрее вступают в реакции кверцетин-хинон и семихиноны, тем быстрее снижается их уровень и соответственно, реализуется антиоксидантное действие кверцетина [15]. Антиоксидантные свойства кверцетина находятся в выраженной корреляции с уровнем внутриклеточного глутатиона – при снижении внутриклеточных концентраций глутатиона до нуля, и воздействии на клетки кверцетина, соответственно, неизбежно наступает апоптоз клетки. Этим объясняется тот факт, что в различных клеточных моделях низкие концентрации кверцетина неизменно приводили к пролиферации и увеличению антиоксидантного «резерва» клеток, в то время как высокие его концентрации существенно снижали как этот «резерв», так и уровень тиолов, приводя к апоптозу [16].

Кверцетин и регуляция клеточного цикла

Помимо анти- и про-оксидантных свойств, кверцетин обладает способностью к регулированию клеточного цикла путем моделирования некоторых белков-«мишеней» на молекулярном уровне - p21, циклин B, p27, циклин-зависимые киназы и топоизомераза II, хотя механизмы этого воздействия еще остаются не до конца ясными. Интересно, что кверцетин обладает способностью к блокировке клеточного цикла как на переходе G2/M , так и на G1/S – в зависимости от типа клеток и типа опухолей.

Например, в клетках сквамозной карциномы пищевода кверцетин блокирует цикл опухолевых клеток на переходе G2/M посредством восходящей регуляции белков p73 и p21waf1 и последующей нисходящей регуляции циклина B1, как на уровне мРНК, так и на уровне отдельных белков [17]. В человеческих клетках карциномы молочной железы ( SK-Br3, MDA-MB-453 иMDA-MB-231), низкие дозы кверцетина ингибируют пролиферацию опухолевых клонов в фазе G1 посредством индукции p21 и сопутствующим снижением реакций фосфорилирования протеина pRb. При этом в той же клеточной модели кверцетин участвует в нисходящей регуляции циклина B1 и циклин-зависимой киназы (CDK) 1, которые в клеточном цикле являются ключевыми для перехода в фазу G2/M [14]. По сходному механизму кверцетин ( глюкурониды кверцетина) блокируют клеточный цикл в человеческих клетках карциномы легкого (NCI-H209) на переходе G2/M путем увеличения экспрессии таких протеинов, как циклин В, Cdc25c-ser-216-p и Wee1 [18].

В клетках рака простаты (как высокоагрессивного, так и умеренной агрессивности), при воздействии на них кверцетином, наблюдался подобный антипролиферативный эффект, при этом для клеток с низким агрессивным потенциалом такого эффекта отмечено не было [19]. В человеческих клетках гепатомы (HepG2) кверцетин приводил к блокировке клеточного цикла в фазе G1 за счет увеличения концентрации протеинов p21, p27 и p53; подобный эффект был отмечен и при воздействии на клетки липосаркомы(SW872) [20]. При лейкемии, другой селективной мишенью для кверцетина является топоизомераза II, ингибирование ДНК которой происходит путем стабилизации двухцепочечных разрывов и изменения кодировки на генетическом уровне, что приводит к изменению в процессе дифференцировки гематопоэтических клеток [21].

Прямой проапоптотический эффект кверцетина

Доказано, что кверцетин способствует апоптозу опухолевых клеток различными путями. В клетках MDA-MB-231, терапия кверцетином способствует увеличению концентрации ионов кальция в цитозолях и снижению потенциала митохондриальных мембран, активируя каспазы -3, -8 and -9. В клонах клеток U937 кверцетин индуцирует апоптоз тем же путем [13,22]. В этих группах клеток кверцетин фактически разрушает митохондриальные мембраны,что способствует выделению цитоплазмой цитохрома c и активации каспаз [23].

Второй механизм ингибирования кверцетином роста клеток – это нисходящая регуляция транскрипционной активности\сигнальных путей β-катенина/Tcf, а далее – циклина D1 и сурвинина [24, 25]. Пути реализации этого механизма, однако, требуют дальнейших исследований. В клетках глиомы воздействие кверцетина приводило к протеосомальной деградации сурвинина, а в клеткaх карциномы легкого, наоборот, рост концентрации циклина B1 и p53 увеличивал экспрессию сурвинина и p21 , ингибируя апоптоз [26].

Третьим предположительным механизмом, обуславливающим проапоптотическую активность кверцетина в отношении опухолевых клеток, является активация AMPK1 и ASK1, сопровождающаяся далее активацией p38 и снова же - каспаз [27]. В-четвертых, антипролиферативное и проапоптотическое действие кверцетина может быть обусловлено его способностью прямо связывать тубулин,приводя к деполимеризации клеточных микротубул [28].

Кроме того, кверцетин является мощным катализатором апоптоза, связанного с лигандом семейства TNF, индуцирующим апоптоз (TRAIL) , «включая» механизм экспрессии рецептора гибели клетки (DR)-5 - феномен, продемонстрированный в человеческих клетках рака простаты и гепатоцеллюлярной карциномы [29]. Усиление TRAIL-апоптотических процессов достигается также за счет ингибирования кверцетином экспрессии сурвинина в сигнальных путях ERK-MSK1 [30]. Таким образом, проапоптотический эффект кверцетина в отношении опухолевых клеток является мультифакторным, реализуется по нескольким путям и представляет большой интерес для дальнейших исследований в области онкологии.

Влияние кверцетина на активность p53

Роль белка p53 как супрессора опухолевой активности в антипролиферативной и проапоптотической активности кверцетина изучалась в нескольких исследованиях на культурах разных опухолевых клеток. В клетках гепатомы HepG2 кверцетин приводил к апоптозу опухолевых клеток и завершению клеточного цикла за счет индукции фосфорилирования p53 и стабилизации его как на уровне мРНК, так и на уровне белков [31]. В клетках карциномы прямой кишки, p53 усиливал экспрессию NAG-1, медиатором которой выступал кверцетин, – что в свою очередь, являлось пусковым механизмом апоптоза [32].

Интересно, что присутствие p53 ограничивало эффективность кверцетина, поскольку при ингибировании p53 клетки становятся более чувствительными к цитотоксичности кверцетина и кверцетин-индуцированному апоптозу. p53 увеличивает уровень p21 , что может аттенуировать проапоптотические эффекты кверцетина в опухолевых клетках p53-дикого типа [26]. Эта корреляция экспрессии p53 и цитотоксичности кверцетина и кверцетин-индуцированного апоптоза вполне объяснима с точки зрения влияния кверцетина на оксидативный баланс. p53 может проявлять антиоксидантные свойства в клетках без стрессового сигнала или при слабом стрессовом сигнале путем регуляции кодирующих генов, наиболее важными из которых являются PIG12 , ALDH4A1 Gpx1, Mn-супероксид дисмутаза SOD2 и каталаза, а также два представителя семейства сестринов - SESN1 (pa26) и SESN2 (hi95) [33]. В отсутствие стрессового сигнала функциональность p53 сводится к снижению количества активных форм кислорода внутри клетки [39]. При блокировке функций p53 , или в случае, когда соответствующий ген (TP53) поврежден, наблюдается существенное увеличение количества активных форм кислорода, которое коррелирует с нисходящей регуляцией p53-регулируемых генов GPX1, SESN1 and SESN2, что указывает на роль p53 в поддержании функциональности этих генов [33].

Кверцетин и здоровые клетки

При обилии исследований, изучавших эффекты кверцетина на опухолевые клоны, существует очень малое количество работ, иллюстрирующих его влияние на здоровые клетки. Главным и принципиальным отличием в воздействии кверцетина на здоровые клетки является то, что в их отношении он не проявляет ни проапоптотического эффекта, ни способствует блокировке клеточного цикла в определенной фазе [34]. Изучался эффект кверцетина на клетки легочных фибробластов эмбриона и клетки эндотелия пупочной вены. Цитотоксичность кверцетина в отношении данных клеток проявлялась только в присутствии очень высокой концентрации активных форм кислорода (от 100 до 500 M) [34].

В отношении лимфоцитов периферической крови было также продемонстрировано, что кверцетин вызывает повреждение митохондриальной мембраны только у незначительного числа клеток, и только в присутствии очень высокой концентрации активных форм кислорода - 100 M [5]. При этом важным является тот факт, что в обоих исследованиях использовались концентрации кверцетина, которые являлись высокотоксичными в отношении раковых клеток или опухолевых клонов как у человека, так и у животных. Например, для полной реализации антипролиферативных и проапоптотических эффектов кверцетина в отношении клеток меланомы у мышей (B16-BL6) требовалась его концентрация всего лишь 3.5 M [35], и соответственно - 25 M для человеческих клеток рака простаты PC-3 и DU-145 [19], и 10 M для человеческих клеток карциномы молочной железы (SK-Br3, MDA-MB-453 и MDA-MB-231) [36]. В отношении последних также имеется исследование, которое показывает, что концентрация кверцетина, приводящая к апоптозу клеток карциномы молочной железы( 10М), абсолютно не оказывает токсического воздействия на нормальные клетки эпителия молочной железы и их пролиферацию [136] Данные этих немногочисленных исследований у людей свидетельствуют, что концентрации кверцетина, индуцирующие гибель опухоли, являются абсолютно безопасными для здоровых клеток.

Выводы

Современные исследования подтверждают, что диета, обогащенная кверцетином, может являться эффективным средством подавления активности процессов канцерогенеза и окислительного стресса в человеческом организме. Кверцетин обладает антиоксидантными свойствами, а также антипролиферативными и проапоптотическим эффектом в отношении опухолевых клеток, при этом прооксидантные свойства кверцетина проявляются только в условиях снижения уровня внутриклеточного глутатиона. Соответственно, даже низкие концентрации кверцетина способствуют активации глутатионовой антиоксидантной системы, в то время как высокие его концентрации приводят к апоптозу опухолевых клеток. Помимо антиоксидантных свойств, кверцетин обладает способностью к регулированию клеточного цикла путем моделирования некоторых белков - «мишеней» на молекулярном уровне, а также способствует восстановлению функции антионкогенного супрессора – белка р 53 , при этом не оказывая влияния на здоровые клетки и не нарушая их клеточный цикл. Такая селективность кверцетина делает его перспективным агентом для дальнейших исследований в разработке новых антиоксидантных препаратов и протоколов химиотерапии в онкологии.

Список литературы

1. M. Noroozi, J. Burns, A. Crozier, I. E. Kelly, and M. E. J. Lean, "Prediction of dietary flavonol consumption from fasting plasma concentration or urinary excretion," European Journal of Clinical Nutrition, vol. 54, no. 2, pp. 143–149, 2000.
2. K. A. O'Leary, A. J. Day, P. W. Needs, F. A. Mellon, N. M. O'Brien, and G. Williamson, "Metabolism of quercetin-7- and quercetin-3-glucuronides by an in vitro hepatic model: the role of human beta-glucuronidase, sulfotransferase, catechol-O-methyltransferase and multi-resistant protein 2 (MRP2) in flavonoid metabolism," Biochemical Pharmacology, vol. 65, pp. 479–491, 2003.
3. A. J. Day, F. Mellon, D. Barron, G. Sarrazin, M. R. A. Morgan, and G. Williamson, "Human metabolism of dietary flavonoids: identification of plasma metabolites of quercetin," Free Radical Research, vol. 35, no. 6, pp. 941–952, 2001.
4. K. A. O'Leary, A. J. Day, P. W. Needs, W. S. Sly, N. M. O'Brien, and G. Williamson, "Flavonoid glucuronides are substrates for human liver beta-glucuronidase," FEBS Letters, vol. 503, pp. 103–106, 2001.
5. E. Lugli, R. Ferraresi, E. Roat, L. Troiano, M. Pinti, and M. Nasi, "Quercetin inhibits lymphocyte activation and proliferation without inducing apoptosis in peripheral mononuclear cells," Leukemia Research, vol. 33, pp. 140–150, 2009.
6. C. G. M. Heijnen, G. R. M. M. Haenen, F. A. A. Van Acker, W. J. F. Van Der Vijgh, and A. Bast, "Flavonoids as peroxynitrite scavengers: the role of the hydroxyl groups," Toxicology in Vitro, vol. 15, no. 1, pp. 3–6, 2001. View at Publisher • View at Google Scholar
7. D. Metodiewa, A. K. Jaiswal, N. Cenas, E. Dickancaite, and J. Segura-Aguilar, "Quercetin may act as a cytotoxic prooxidant after its metabolic activation to semiquinone and quinoidal product," Free Radical Biology and Medicine, vol. 26, pp. 107–116, 1999.
8. M. Yoshino, M. Haneda, M. Naruse, and K. Murakami, "Prooxidant activity of flavonoids: copper-dependent strand breaks and the formation of 8-hydroxy-2′-deoxyguanosine in DNA," Molecular Genetics and Metabolism, vol. 68, pp. 468–472, 1999.
9. A. W. Boots, N. Kubben, G. R. Haenen, and A. Bast, "Oxidized quercetin reacts with thiols rather than with ascorbate: implication for quercetin supplementation," Biochemical and Biophysical Research Communications, vol. 308, pp. 560–565, 2003.
10. J. P. E. Spencer, G. G. C. Kuhnle, R. J. Williams, and C. Rice-Evans, "Intracellular metabolism and bioactivity of quercetin and its in vivo metabolites," Biochemical Journal, vol. 372, no. 1, pp. 173–181, 2003. View at Publisher • View at Google Scholar • View at PubMed
11. A. W. Boots, J. M. Balk, A. Bast, and G. R. Haenen, "The reversibility of the glutathionyl-quercetin adduct spreads oxidized quercetin-induced toxicity," Biochemical and Biophysical Research Communications, vol. 338, pp. 923–929, 2005.
12. A. W. Boots, H. Li, R. P. F. Schins et al., "The quercetin paradox," Toxicology and Applied Pharmacology, vol. 222, no. 1, pp. 89–96, 2007. View at Publisher • View at Google Scholar • View at PubMed
13. R. Ferraresi, L. Troiano, E. Roat, E. Lugli, E. Nemes, and M. Nasi, "Essential requirement of reduced glutathione (GSH) for the anti-oxidant effect of the flavonoid quercetin," Free Radical Research, vol. 39, pp. 1249–1258, 2005.
14. G. N. Kim and H. D. Jang, "Protective mechanism of quercetin and rutin using glutathione metabolism on HO-induced oxidative stress in HepG2 cells," Annals of the New York Academy of Sciences, vol. 1171, pp. 530–537, 2009.
15. A. Cossarizza, L. Troiano, R. Ferraresi, E. Roat, L. Gibellini, and L. Bertoncelli, "Simultaneous analysis of reactive oxygen species and reduced glutathione content in living cells by polychromatic flow cytometry," Nature Protocols, vol. 4, pp. 1790–1797, 2009.
16. A. Robaszkiewicz, A. Balcerczyk, and G. Bartosz, "Antioxidative and prooxidative effects of quercetin on A549 cells," Cell Biology International, vol. 31, pp. 1245–1250, 2007.
17. Q. Zhang, X. H. Zhao, and Z. J. Wang, "Cytotoxicity of flavones and flavonols to a human esophageal squamous cell carcinoma cell line (KYSE-510) by induction of G2/M arrest and apoptosis," Toxicology in Vitro, vol. 23, pp. 797–807, 2009.
18. J.-H. Yang, T.-C. Hsia, H.-M. Kuo et al., "Inhibition of lung cancer cell growth by quercetin glucuronides via G 2/M arrest and induction of apoptosis," Drug Metabolism and Disposition, vol. 34, no. 2, pp. 296–304, 2006. View at Publisher • View at Google Scholar • View at PubMed
19. H. K. Nair, K. V. Rao, R. Aalinkeel, S. Mahajan, R. Chawda, and S. A. Schwartz, "Inhibition of prostate cancer cell colony formation by the flavonoid quercetin correlates with modulation of specific regulatory genes," Clinical and Diagnostic Laboratory Immunology, vol. 11, pp. 63–69, 2004.
20. C. Mu, P. Jia, Z. Yan, X. Liu, X. Li, and H. Liu, "Quercetin induces cell cycle G1 arrest through elevating Cdk inhibitors p21 and p27 in human hepatoma cell line (HepG2)," Methods and Findings in Experimental and Clinical Pharmacology, vol. 29, pp. 179–183, 2007.
21. S. Barjesteh van Waalwijk van Doorn-Khosrovani, J. Janssen, L. M. Maas, R. W. Godschalk, J. G. Nijhuis, and F. J. van Schooten, "Dietary flavonoids induce MLL translocations in primary human CD34+ cells," Carcinogenesis, vol. 28, pp. 1703–1709, 2007.
22. E. Lugli, L. Troiano, R. Ferraresi et al., "Characterization of cells with different mitochondrial membrane potential during apoptosis," Cytometry Part A, vol. 68, no. 1, pp. 28–35, 2005. View at Publisher • View at Google Scholar • View at PubMed
23. T.-J. Lee, O. H. Kim, Y. H. Kim et al., "Quercetin arrests G2/M phase and induces caspase-dependent cell death in U937 cells," Cancer Letters, vol. 240, no. 2, pp. 234–242, 2006. View at Publisher • View at Google Scholar • View at PubMed
24. H. Ma, C. Nguyen, K. S. Lee, and M. Kahn, "Differential roles for the coactivators CBP and p300 on TCF/beta-catenin-mediated survivin gene expression," Oncogene, vol. 24, pp. 3619–3631, 2005.
25. B. E. Shan, M. X. Wang, and R. Q. Li, "Quercetin inhibit human SW480 colon cancer growth in association with inhibition of cyclin D1 and survivin expression through Wnt/beta-catenin signaling pathway," Cancer Investigation, vol. 27, pp. 604–612, 2009.
26. P. C. Kuo, H. F. Liu, and J. I. Chao, "Survivin and p53 modulate quercetin-induced cell growth inhibition and apoptosis in human lung carcinoma cells," The Journal of Biological Chemistry, vol. 279, pp. 55875–55885, 2004.
27. M. D. Siegelin, D. E. Reuss, A. Habel, A. Rami, and A. von Deimling, "Quercetin promotes degradation of survivin and thereby enhances death-receptor-mediated apoptosis in glioma cells," Neuro-Oncology, vol. 11, pp. 122–131, 2009.
28. K. Gupta and D. Panda, "Perturbation of microtubule polymerization by quercetin through tubulin binding: a novel mechanism of its antiproliferative activity," Biochemistry, vol. 41, pp. 13029–13038, 2002.
29. Y. H. Jung, J. Heo, Y. J. Lee, T. K. Kwon, and Y. H. Kim, "Quercetin enhances TRAIL-induced apoptosis in prostate cancer cells via increased protein stability of death receptor 5," Life Sciences, vol. 86, pp. 351–357, 2010.
30. J. Y. Kim, E. H. Kim, S. S. Park, J. H. Lim, T. K. Kwon, and K. S. Choi, "Quercetin sensitizes human hepatoma cells to TRAIL-induced apoptosis via Sp1-mediated DR5 up-regulation and proteasome-mediated c-FLIPS down-regulation," Journal of Cellular Biochemistry, vol. 105, pp. 1386–1398, 2008.
31. S. Tanigawa, M. Fujii, and D.-X. Hou, "Stabilization of p53 is involved in quercetin-induced cell cycle arrest and apoptosis in HepG2 cells," Bioscience, Biotechnology and Biochemistry, vol. 72, no. 3, pp. 797–804, 2008. View at Publisher • View at Google Scholar
32. J. H. Lim, J.-W. Park, D. S. Min et al., "NAG-1 up-regulation mediated by EGR-1 and p53 is critical for quercetin-induced apoptosis in HCT116 colon carcinoma cells," Apoptosis, vol. 12, no. 2, pp. 411–421, 2007. View at Publisher • View at Google Scholar • View at PubMed
33. A. A. Sablina, A. V. Budanov, G. V. Ilyinskaya, L. S. Agapova, J. E. Kravchenko, and P. M. Chumakov, "The antioxidant function of the p53 tumor suppressor," Nature Medicine, vol. 11, no. 12, pp. 1306–1313, 2005. View at Publisher • View at Google Scholar • View at PubMed
34. M. Matsuo, N. Sasaki, K. Saga, and T. Kaneko, "Cytotoxicity of flavonoids toward cultured normal human cells," Biological and Pharmaceutical Bulletin, vol. 28, pp. 253–259, 2005.
35. S. Caltagirone, C. Rossi, A. Poggi, F. O. Ranelletti, P. G. Natali, and M. Brunetti, "Flavonoids apigenin and quercetin inhibit melanoma growth and metastatic potential," International Journal of Cancer, vol. 87, pp. 595–600, 2000.
36. L.Gibellini, M. Pinti, M. Nasi, J. P. Montagna, S. De Biasi, E. Roat, L. Bertoncelli, E. L. Cooper, A. Cossarizza. Quercetin and Cancer Chemoprevention. Evidence-Based Complementary and Alternative Medicine Volume 2011 (2011), Article ID 591356