Большой Бари

Когда мы вчетвером вошли в палату, чтобы перевернуть его с помощью лифта, то обнаружили что Бари от нас «ушел», тихо, спокойно, как и хотел. Мы повесили на дверь комнаты белого бумажного ангела - наш «немой» знак всем сотрудникам, что теперь палата открыта лишь для прощания семьи, пошли звонить родным и заполнять бумаги. К пяти утра все разошлись, а вазы с цветами из его палаты перекочевали на наш медсестринский пункт.

Вообще-то, его звали не Бари, но это «имя» прилипло к нему сразу, как только кто-то ловко сократил слово «bariatric» до всем понятного - Бари. Это был, пожалуй, самый тяжелый пациент за всю историю нашего маленького госпиталя. Тяжелый, в прямом смысле – он весил более 350 килограммов. Когда его, полностью парализованного, привезли и подняли на двойных носилках на второй этаж в реанимацию, выяснилось, что там нет ни одного лифта выдерживающего такой вес. Единственный потолочный лифт безопасно поднимающий 350 кг. и матрас повышенной «широтности» нашелся только на третьем этаже, и почти два месяца Бари, будучи реанимационным пациентом, «квартировался» у нас в отделении терапии.

Надо с гордостью признаться, что уход за Бари был продуман до мелочей и весь госпиталь посильно в этом участвовал. Поскольку Бари не возможно было искупать в ванне, то он был вынужден обходиться лишь «генеральными влажными уборками», и на такую помывку каждое отделение выделяло в помощь нам свою санитарку. И даже когда Бари совсем сдал и не за горами был день «Х», у нас разработали для этого случая особый План, который мы вчетвером и должны были теперь осуществить.

Сначала нам надо было с помощью потолочного лифта перегрузить тело на носилки, расположив его на боку, чтобы выкатить его из дверного проема, а потом уже, подставив под него вторые носилки, можно было перевернуть его на спину. Теперь предстояло спустить Бари, прикрытого лишь простынями (в мешок он не входил), на грузовом лифте в морг. «Рулили» мы носилками вчетвером, так как они постоянно норовили разъехаться в разные стороны. Даже в самую большую ячейку холодильника Бари тоже не входил, поэтому тело пришлось оставить в комнате аутопсии, навесив на дверь записку с предупреждением, что комната не пуста.

К утру забирать Бари приехали два молодых сотрудника похоронного дома и... немного прибалдели от «клиента». Но мы, как говорится, сделали свое дело на "пятерку" и теперь, сдав все бумаги, передали им все полномочия. Ребята же еще долго бегали по этажу, звонили кому-то, ругались, выясняли у начальства, сможет ли лифт похоронного дома поднять двойные носилки. Потом умалали парамедиков помочь им c доставкой и транспортировкой тела, так как выяснилось, что «фирменный» транспорт единственного в городе похоронного дома тоже не вмещал его.

Бари увозили от нас на машине ambulance и когда его грузили, нежная душа его так и вилась над телом, поправляя то задравшуюся простынку, то прядь его волос...

Евгения Лиферович - медсестра (Трейл, Британская Колумбия)