Социальная роль врача в постсоветском обществе. Часть 2

Социальная роль врача в постсоветском обществе. Часть 1
Социальная роль врача в постсоветском обществе. Часть 3

Итак, в первой части мы увидели, что Украина оказалась в ситуации, когда общество «внезапно» обнаружило полное отсутствие рабочей системы здравоохранения в стране. Как же описать те процессы, что мы видим?

• Старая система здравоохранения была спроектирована для иного общественно-экономического строя, который совершенно логично развалился при восстановлении рыночных отношений в экономике.
• Медицинские кадры перестали соответствовать идеологии коммунистического здравоохранения. Работают они ровно настолько, насколько им удается «протащить» в медицину рыночные отношения, запрещенные законодательно. Никаких других медицинских кадров в стране нет и возникнуть им пока неоткуда.
• В стране совершенно отсутствует опыт управления здравоохранением в рыночных условиях. За 90-е годы было подготовлено немало специалистов по рыночному управлению, возникли специалисты по производственному и непроизводственному менеджменту, агропромышленному и туристическому менеджменту, банковскому и пр. Но специалисты по менеджменту здравоохранения не выпускались, так как нереформированное и погибающее здравоохранение их не требовало.
• Катастрофическое положение в здравоохранении очень долго оставалось скрытым от общества. Ведь если плохо управляемый завод может подать знак, что им плохо руководят: забастовка, затоваренные склады, и, наконец, банкротство, то советская больница даже сигнал бедствия подать не может – для этого нет никаких механизмов, государство их отключило. Она может только тихо испускать дух.
• Здравоохранение руководилось самими врачами, явочным порядком выдвинувшимися лидерами, показавшими навыки управления коллективами, но не обладавшими и не могущими обладать системными знаниями экономики и навыками управления отраслью (даже на уровне района). Все управление состояло из: а) затыкании крупных дыр деньгами из госбюджета; б) поиске спонсоров для затыкания мелких дыр; в) противодействии государству, которое пыталось что-то еще оторвать у медицины, чтобы заткнуть свои дыры. В последние годы появилась еще одна задача: г) непрерывная борьба с разбегающимися кадрами всех уровней, от санитарок до завотделениями.
• Отсутствие понимания происходящих в здравоохранении процессов привело к тому, что руководство страны решило, что ничего реформировать и не нужно, врачи – умные, сами как-нибудь разберутся, тем более, что до сих пор как-то все обходилось. Как результат, масштаб проблемы до сих пор не осознан обществом.
• В результате того, что здравоохранение потребляет несколько процентов ВВП страны, но при этом выдает результат, который вообще невозможно посчитать (здоровье граждан ведь у нас бесценно), оно превратилось в идеальную «черную дыру», в которой могут исчезнуть и уже бесследно исчезают любые выделяемые средства. Этим давно и активно пользуются чиновники всех уровней. Именно эти чиновники, а вовсе не практические врачи, кровно заинтересованы в том, чтобы реформы не проводились.
• Отсутствие критериев хорошего и плохого управления в здравоохранении частично можно объяснить тем, что результаты работы не было с чем сравнивать, ибо все лечебные учреждения находились в одинаковых экономических условиях и руководились одинаково плохо. Выбора не было, да и сделать такой выбор никому бы в голову не пришло, так как для этого сначала нужно было бы решиться на экономический эксперимент в здравоохранении, а это неминуемо потревожит коррупционные схемы, каковые у нас трогать запрещено.
• Робкие попытки ввести конкуренцию в медицине не дали никаких результатов по очень простой причине. Для конкуренции нужно: много производителей товаров сходных потребительских свойств, материальная заинтересованность производителя в покупателе и свободный выбор потребителя между производителями. Если с первым у нас неплохо, то со вторым – никак, ибо для этого нужно сначала сказать, что труд медработника стоит денег, чего нынешняя власть даже выговорить пока не может. Кстати, с третьим условием тоже плохо, ибо участковый принцип обслуживания, ведомственная медицина и невозможность пациенту добраться до больницы, в которой он хотел бы обслуживаться, делают свое дело: пациент все еще остается экономически «несвободным», т.е. вынужденным выбирать того поставщика медуслуг, которого ему выбирать не хочется.
• Состояние инфраструктуры здравоохранения непрерывно ухудшается, так как все, кто могут и хотели бы ему помочь уже давно работают в рыночных условиях. Наша медицина даже просто взаимодействовать с рыночными структурами не может, так как все время натыкается на экономические запреты. Любая помощь превращается в благотворительность, да еще с взаимовыгодным «душком». Но никакая отрасль не может существовать на одном подаянии.
• Кадровый кризис. Сторон у него много , но наиболее краткое описание можно дать такое: качественное лечение пациентов не является причиной карьерного и материального роста медработника. Все остальные кадровые проблемы – только следствия.
• Сознание пациента все еще остается «мифологическим», т.е. оно все еще движется по наезженной колее понятий здравоохранения, спроектированного для несуществующего коммунистического общества. Напомним эти мифы:
  • Врач ходит на работу потому, что заинтересован в здоровье своих пациентов гораздо больше, чем они сами. Если пациент активно не желает лечиться, врач должен его убедить в необходимости этого. Если же, несмотря на это, здоровье пациента ухудшилось, то виноват врач, который не был убедительным.
  • Если экономические интересы пациента, государства и врача расходятся, то врач всегда стоит на страже интересов пациента, а вовсе не государства, и уж конечно, его собственные, врачебные интересы, вообще можно не учитывать.
  • Врач вообще не может иметь материальных интересов, так как он давал клятву Гиппократа. Поэтому семьи у врача быть не должно.
  • Пациента не обязано волновать, каким образом один врач обслуживает целый жилой район, фактически работая на три ставки, а получая зарплату за полторы. Это проблемы его и государства, пусть сами разбираются.
  • Фармкомпании, конечно, могут брать деньги за лекарства, но виноваты в том, что лечение все время дорожает, конечно же врачи, ибо они назначают именно эти дорогие лекарства, а не те, что подешевле.
  • В плохой организации работы и недостаточном снабжении больниц виноваты врачи, которые в них работают.
  • Если в больнице чего-то нет, то все это было украдено медработниками этих больниц, ибо министерство по телевизору говорит, что в больницах все есть, а финансирование растет.
  • Если пациент доведен до крайности своей болезнью и неспособностью медиков в ней разобраться, то все свое раздражение можно вылить на первого попавшегося врача, ибо для чего он существует, как не для того, чтобы выслушивать жалобы.
  • Чем длиннее очередь в каб инет врача, тем лучше этот врач.
  • Если к врачу нет талончиков на ближайшее время, то виноват врач.
  • Если пациент купил в аптеке лекарство, которое не подействовало, то виноват врач.
  • В любом непорядке со здоровьем пациента виноват врач.

Продолжать можно бесконечно. Главная закономерность этих мифов: «во всем, что происходит негативного в медицине, виноваты врачи». В голове нашего пациента вообще нет такого понятия как медицинский менеджмент, ибо его действительно в природе нет. Больницами руководят врачи, которые в промежутках между латанием дыр еще и пытаются кого-то лечить. Это очень удобно: пытаются руководить - одни, а за результат отвечают другие.

При таком напластовании мифов и извращенной философии отношений в медицине медработники и пациенты лишены малейшего шанса услышать и понять друг друга. Прежде чем строить экономические концепции, необходимо навести «порядок в головах», как говаривал незабвенный Филипп Филиппович Преображенский. Речь идет, ни много, ни мало, как о новой философии отношений между пациентами и медработниками, новых «правилах игры», которых будут придерживаться все, включая государство. Сделать это не так трудно, как кажется, ибо такие правила естественны. Недаром, попадая в западную частную клинику, наш гражданин мгновенно адаптируется и отлично понимает мотивы поведения медработников. Единственное условие: из цепочки должен быть удален коррумпированный чиновник, который непрерывно воспроизводит порочный круг непонимания между врачом и пациентом, ибо только в такой среде он может присваивать средства, и замещен профессиональным управленцем, который лично заинтересован в успехе того, чем он управляет. Что же такое «успех» лечебного учреждения? А здравоохранения в целом? В самом деле, прежде чем городить реформу, не пора ли сформулировать цели, которые эта реформа собирается достичь?

Какая глупость, - скажете Вы. Цель здравоохранения – чтобы в стране было побольше здоровых и поменьше больных, кто же этого не знает? Это, конечно, правда, но это требование типа: «доктор, сделайте, чтобы у меня не болело, только быстро, мне на работу пора!» Весь вопрос: как?

Я считаю, что прежде, чем пациента начать лечить, ему нужно сказать правду, даже ту, которую ему очень не хочется слышать. Например:

• То здравоохранение, услугами которого пользуется наш пациент, вообще не способно преобразовывать выделяемые государством деньги в медицинские услуги, так как существует во внеэкономической системе координат. Расхищение средств является основной причиной ее существования, а вовсе не лечение пациентов.
• Понятия «бесплатная медицина» не существует вообще. Есть понятие «социализированная медицина», но это совсем другое. Термин «бесплатная» - это пряник, которым заинтересованные лица периодически размахивают перед населением Украины, чтобы не проводить никаких реформ.
• Люди, которые руководят тем, что мы называем здравоохранением, вообще не способны инициировать реформы, так связаны по рукам и ногам экономическими и политическими путами.
• В нашем здравоохранении уже много лет наблюдается не прогресс, а регресс. Оно скукоживается, как шагреневая кожа, пропорционально инфраструктурно-кадровым потерям. Некоторые территории Украины уже находятся в дорентгеновской эпохе, т.е. где-то в начале 20 века.
• Кадровые проблемы в медицине достигли таких масштабов, кто медицинский голод уже испытывают крупные города и столица. Причем, те кадры, что еще работают, лишены какой либо мотивации к росту качества оказываемых медуслуг, они просто «выжимают» пациентов и ждут пенсии.
• Количество медсестер уменьшается гораздо быстрее, чем количество врачей. Это угрожает гораздо более быстрым кадровым коллапсом, так как без среднего медперсонала здравоохранение просто «рассыплется».
• То, что наше население называет непомерными врачебными взятками, это жалкие крохи по сравнению с истинной стоимостью медицинских услуг (даже таких примитивных, как наши).
• Организационные проблемы очень сильно влияют на рутинную лечебную деятельность. Если вы не руководите здравоохранением, то вы и не контролируете кадры, а неконтролируемые кадры не занимаются больничным хозяйством, и все заканчивается отсутствием в больницах лекарств.

Это еще не вся правда, но основное, что нужно знать пациенту, перед тем, как ему предложат лечение. Немаловажным вопросом будет то, кто, собственно, собирается лечить наше здравоохранение и какими инструментами он располагает? Также очень интересный вопрос: на чьей стороне будет медицинское сообщество Украины, другими словами, заинтересованы ли украинские врачи в реформах? Попытаемся ответить на них максимально честно:

• Лечить и реформировать украинское здравоохранение не могут те, кто довел его до нынешнего состояния. Но они могут участвовать в реформе, если экономическая модель изменится, соответственно изменятся их экономические интересы.
• Врачебное сообщество Украины заинтересовано в реформах, но не при его нынешней экономической модели (точнее, отсутствии всякой модели).
• Само врачебное сообщество не может инициировать реформу, так как для этого необходимы политические шаги и законодательные изменения.
• Нынешнее законодательство (включая Конституцию) надежно консервирует положение вещей в здравоохранении, таким образом, любые попытки что-либо изменить приведут к обращению в Конституционный суд, который будет вынужден восстановить статус «кво».

Теперь, когда диагноз в общих чертах понятен, попробуем сформулировать цели реформы и меры общего характера, без которых реформа не может начаться и продолжиться. Но это будет уже в третьей части.

Андрей Набоков